Клад

Для возрождающегося казачества я написал эту поэму, в которой постарался раскрыть важнейшие заповеди казачества, они ведь проникнуты глубоким смыслом, показывают несгибаемую силу духа казаков в минуту опасности.

Вспомним слова великого русского писателя Л.Н. Толстого — «Граница породила казачество, а казаки создали Россию». Лишь сильные духом люди способны на такое.
Удачи вам казаки XXI века!

Давным — давно в станице вольной,
Донской, богатой, хлебосольной
Стоящей около реки,
Где проживали казаки,

В саду Семён копал колодец,
Там — указал где лозоходец,
Землицу заступом он рыл,
В подземный ход дыру пробил.

Зажёг свечу и осторожно,
На сердце стало вдруг тревожно,
Пополз по ходу в темноту
И тут скатился в пустоту.

Светил огарок, свет метался,
Семён мучительно старался,
Смотреть внимательно вперёд —
Туда, где неизвестность ждёт.

Увидел вдруг, в проёме узком,
Бочонок пыльный в свете тусклом.
На нём сапфир большой лежит,
От свечки лучик в нём дрожит.

В кристалл он взглядом погрузился,
Огонь на гранях исказился,
Сверкнул вдруг луч из глубины,
Явился образ Князя Тьмы:

«Я долго ждал, когда решишься
И в двери ада постучишься.
За злато душу мне продашь,
Да — это явь, а не мираж!

Служить мне будешь в этом мире
Ты катом на кровавом пире.
Что прикажу — то исполнять,
И власть мою лишь признавать.

Нет над тобой Царя и Бога,
Одна у нас теперь дорога.
Казак внезапно побледнел,
За крест нагрудный лишь успел

Рукой дрожащей крепко взяться.
Нельзя донцу сейчас бояться
Того — кто властвует во Тьме,
И в страхе держит, как в ярме.

Тут молвил, сердце успокоив,
Поклоном Князя удостоив,
Семён речь краткую свою,
Собрав всю волю, как бою:

«Мне лестно слышать, что по нраву,
Ты для себя нашёл забаву —
Позвал меня к себе служить,
Людей безжалостно губить.

В станице вольной я родился,
В седле сидеть сам научился.
Суровый, мудрый, мой отец,
Когда я был ещё малец,

Мне повторял — врагов не бойся,
За честь казачью беспокойся.
Учил пощады не просить,
Противников в бою разить,

Молвы досужей не бояться,
Над нищетою не смеяться.
Дороже жизни, только честь,
Что душу разрушает лесть.

Держаться веры предков нужно,
Служить, гулять, работать дружно.
Стать казаком — всегда им быть,
И лишь Отечеству служить!

Казак присяге не изменит,
А злато чести не заменит,
Таким вот будет мой ответ:
Прости, но Князь скажу я — нет!»

«Я вижу смелый ты станичник,
Хотя я злобный, как опричник, —
Сказал Семёну дьявол тьмы,
Лукавый демон кутерьмы, —

Тебя хотел забрать на службу,
Но ты идёшь на смерть за дружбу,
За Честь, Отечество, Царя,
Отца в душе боготворя.

За то, что чтишь наказы предков,
Казачьих держишься заветов,
Семён дарую жизнь тебе,
Возьми сапфир, иди к себе.

Молчи о том — меня что видел,
И, что тебя я не обидел,
За храбрость щедро одарил,
Живым под солнце возвратил.

Казачья храбрость мне по нраву,
Теперь клад этот твой по праву».
Вдруг крутанулся на пяте
И растворился в темноте,

Оставив сильный запах серы
Внутри таинственной пещеры.
Семён снял шапку, вытер лоб,
Тут охватил его озноб.

Кисет рукою взял дрожащей,
Открыл под свечкою горящей,
Набил цигарку табаком
И пыхнул сладеньким дымком.

Забрал бочонок с кладом старым,
И, чувствуя себя усталым,
На солнце вылез, лёг в траву,
Всё пережил вновь наяву.

Семён с тех пор стал жить богато,
В бочонке том лежало злато,
Построил церковь, спал в тепле,
Пахал, трудился на земле.

На праздники всегда с гармошкой
Ходил гулять на берег стёжкой.
Сироткам, вдовам, помогал,
Охотно нищим подавал.

Разбогатев, не возгордился
И за копейку не рядился.
В почёте прожил жизнь Семён,
Под сенью воинских знамён

Был в землю погребён донскую,
В годину тяжкую, лихую —
Нашёл Князь видно палача,
Слугу кровавого меча.