Приложение 1

Два письма деда моего, хорунжего Азовского Казачьего войска, Константина Ивановича Гаденко, писанные им во время командировки на службу на Кавказ. Он умер на Кавказе.

Первое письмо из г. Николаева, во время переезда на Кавказ.

«Город Николаев, Сентября 21-го дня 1837 года»,

«… Писал я к вам письмо от 16 числа Августа месяца, с тем, чтобы вы мне не писали никакого письма впредь до уведомления моего, потому что я предполагал о скором нашем выходе из г. Николаева, а как по-видимому на практике делу остаемся и поныне на квартирах в Николаеве.

Первоначально ожидали прибытия всеавгустейшего монарха, а потом прибытия из Севастополя транспорта, на котором должны следовать до крепостей Сухума и Геленджика.

Государь Император с наследником пятого числа Сентября в г. Николаеве был, и нас с командами смотрел, что и оставался довольным; на коих пресветлой лиц довольно и я насмотрелся… И так Монарх с Николаева отправился того же 5 числа в город Севастополь и Одессу и к Абхазским берегам, и потому и нам судна и поныне нет, ибо оные суда все были на смотру Монарха в Севастополе...»

Второе письмо с Кавказа

«22 июня 1838 года. Лагерь при реке Исачи.

Отряд со стороны Абхазии».

«… Ныне же решился Вам сие подробно описать свое житие горестное, как и на чем с г. Николаева в Абхазию и Черкесию прибыл, о чем хотя и много писать и читать будете, но оно покажется Вам любопытное.

В прошлом году Октября 4 дня с города Николаева отправился я с прочими командами на пароходе «Молнии», на коем следовали очаковским лиманом, вблизи городов Очакова и Кимбура, прибыли в город Одес 8 Октября в полдень, а в 11-м часу ночи сняты мы каждый офицер со своей командой и лодкой на корабли порознь.

Я же был на корабле 120-ти пушечном «Анапе», на коем прибыл в г. Севастополь 12-го Октября.

В Севастополе пробыли один день, а потом 13-го октября сняты по две команды, я же был на фрегате «Агатополь», на коем помещено 96 пушек, и следовали на оном по Чёрному морю 11 дней, по безпутечному ветру.

Видал Балаклавские горы, где и монастырь состоит для флотских священников и иеромонахов, в коем пребывают в зимнее время, а в летнее по военным судам.

В Абхазию же прибыли первоначально 22 октября на занятый берег от черкес Адлер, где и крепость уже сделана под наименованием Святого Духа, ибо на самый Троицын день отбито от черкес то место, где пробыли мы 8 дней, а потом на фрегате «Браилов» отправились в крепость Сухум-Кале.

Где как по неимению для казаков казарм только пробыли с 30 октября по 17 ноября, а сего числа по повелению начальства переехали мы на своей лодке в укрепление Бамборы состоящее расстоянием от Сухума в 46 верстах; в этом месте мы расположились зимовать, и в протечение всей зимы занимали караул денной и ночной по береговому укреплению и разъезжали на лодках по крепостям в Пицунд и Гагры, где 14 марта сего года было на меня и Якова Никифоровича Бараховича от черкес нападение. 

Но с помощью Всевышнего отразили их с имеющихся у нас на лодке по одному фальконету трёхфунтового калибра, на галеры их черкес убили 9 человек и ранили до 10 человек, за что по представлению начальства получили мы оба утверждение настоящих чинов, а артиллеристы наши по георгиевскому кресту.

По открытии же весны накануне Светлых праздников отправились мы по повелению начальства в крепость Сухум, где и Светлые праздники находились на судах вместе с отрядом пятью тысячами человек под командой генерал-майора Симборского к занятию от черкес места, где 14 апреля было большое сражение, и заняли новое место, называемое Исачи;

И при занятии сего места с нашей стороны убитых и раненых до 200 человек, да и черкес полегло тоже не малое количество (за это дед мой был награждён орденом св. Анны 4-й степени с надписью за храбрость) – Трудно очень с ними воевать, потому что живут в горах, лесах непроходимых, и лес побольше бука, дубины такой, что и от орудия ничего ему не сделается; горы же здесь такие, что и поныне снег лежит чрез все лето, воздух здесь весьма не здоров, днем очень жарко, а ночью холодно;

Где и поныне в сем новозанятом месте нахожусь с г.Бараховичем; только нас два, а прочие по другим местам. Крепость строилась успешно с 20-го Апреля до 30 Мая, а сего числа, против 31-го сделалась большая погода на море, от коей стоявшие на рейде казённые два суда и купеческих семь выброшены на берег и разбило их в прах; едва могли спастись люди;

Купеческие же выброшены против крепости и лагерей, а казённые, как то фрегат «Варна» и корвет «Месеврия», выброшены на черкесский берег; где на Месеврии и Берестовецкий священник, отец Лавр, находился и едва живой спасся, и ныне в госпитале на излечении; и с коих судов часть спаслась людей, а более 50 человек черкесами захвачены и ещё с отряда, когда были посылаемы убили и ранили черкесы более 200 человек; в другом же отряде, под командою генерал-майора Раевского, в новозанятом месте Туапсе.

Там купеческих и казенных судов погибло в тоже самое время 12-ть и один пароход, и на пароходе утопло более 40 человек матросов и три офицера, и теперича черкесы с двух казенных судов довольно поживились как одеянием, деньгами и снарядами, и ныне почти каждую ночь делают перестрелку, намеревают напасть на отряд; тогда и мы едва могли себя и лодки спасти, через всю ночь страдали, да и ныне почти каждый день под черкесскими пулями бываем, но еще всепремилостивый Творец предохраняет свыше, до сего времени еще пребываю невредим, а далее не могу знать.

Вот вам, Любезный брат и все мое житие. Еще только мне остается один год служить, а уже один прослужил, благодаря Бога. И ныне нас порознь по крепостям распределяют, по одной лодке очень весьма в опасных местах; то и дело, что каждой ночи смерти ожидаешь.

Впрочем, и сие присовокупляю, в случае получите известие, что буду убит, или умер ( от чего Боже сохрани), тогда Вы обязаны быть за отца моим деткам и наставником, как и ныне..

Бог ведает, может уже пишу сие в последний раз. Прошу любезный брат, не забывайте моей Павловны до прибытия моего, то и Вас Всевышний Творец не оставит»

«Константин Гаденко»