КПРФ Северское отделение

Произошедшее в 1944 г. в Варшаве антифашистское восстание является одним из самых загадочных событий в истории Второй мировой войны. Каковы были его истинные цели? Где повстанцы достали столько необходимого им оружия и боеприпасов? Почему германские спецслужбы не смогли его предотвратить? Наконец, почему оно вдруг так резко прекратилось?

Надо признать, что официальная историография войны никогда не давала ответов на эти вопросы. Чтобы разобраться с ними, надо вернуться в начало Второй мировой. После разгрома армии Польши германскими войсками польское правительство сбежало в Лондон, прихватив с собой казну государства, и больше никакого влияния на население страны не оказывало. В период великой депрессии Польша оказалась в долгах у западных стран. При этом находившееся в Англии бывшее руководство Польши, в случае возвращения к власти, было согласно выплатить все долги. Тогда как любое другое государство долги Западу выплачивать бы не стало. Отношения эмигрантского правительства с Советским Союзом были плохими. Однако его глава генерал Сикорский в конце 1941 г. прилетел в Москву и подписал со Сталиным договор о взаимопомощи. Уже весной 1943 г. Сикорский оказался в центре крупного международного скандала, связанного с обнаружением около Смоленска массового захоронения останков расстрелянных польских офицеров. Генерал сразу обратился по этому вопросу в Международный Красный Крест, не поставив предварительно об этом в известность своих союзников. Хотя совершенно очевидно, что все расстрелянные польские офицеры являлись сторонниками Германии. После этого СССР разорвал с польским правительством дипломатические отношения. 4 июля 1943 г. Сикорский погиб в авиакатастрофе при весьма странных обстоятельствах. Есть все основания считать - самолет был взорван с помощью бомбы, подложенной в него английской разведкой. Политика, проводимая польским лидером, являлась помехой в большой коалиции против Германии, и вполне устраивала Гитлера. Понимал ли Сикорский, что его действия устраивают германскую сторону или нет? Я считаю, что прекрасно понимал.

С начала 1944 г. в Польше в состоянии конфронтации находились подпольные организации: ориентированная на взаимодействие с советскими войсками - армия Людова, а также армия Крайова, подчинявшаяся эмигрантскому польскому правительству. Самый первый план освобождения Польши был составлен польским эмигрантским генштабом, предусматривал подготовку массового восстания в Польше с параллельным развертыванием борьбы против вермахта и Красной Армии. Этот вариант не получил поддержки Сикорского в силу его очевидной нереальности. Все последующие планы исходили из предпосылок, что советско-германский фронт стабилизируется на востоке, и войну в Европе будут заканчивать высадившееся там англо-американские войска. Вот тогда в немецких тылах должно было вспыхнуть восстание, поддерживаемое воздушным путем из Англии.

Однако в 1943-1944 г. произошло кардинальное изменение военной ситуации на восточном фронте и Красная Армия стремительно приближалась к польским границам. Состоявшаяся в ноябре 1943 г. Тегеранская конференция привела союзников к согласованию дальнейших планов ведения боевых действий. Безусловно, при таком положении планы восстания против немцев должны были быть полностью пересмотрены. В ноябре 1943 г. была разработана операция «Бужа» («Буря»), в которой день «Икс» определялся вступлением русских в Польшу, чего лидеры Армии Крайовой не хотели. В октябре 1943 г. польский генерал Бур-Комаровский при рассмотрении вопроса о возможности польского восстания заметил:

- Мы не можем допустить восстания в то время, когда Германия держит восточный фронт и защищает нас с той стороны. В данном случае ослабление Германии как раз не в наших интересах. Кроме того, я вижу угрозу в лице России. Чем дальше находится русская армия, тем лучше для нас. Из этого вытекает логическое заключение, что мы не можем вызвать восстание против Германии до тех пор, пока она держит русский фронт, а тем самым и русских вдали от нас.

Западные союзники считали восстание в Польше и в других странах Восточной Европы вспомогательными действиями в тылу германских войск. Они обещали материальную и техническую помощь. Однако в 1944 г. стало ясно, что польское восстание будет использовано в своих интересах скорее советской, чем английской стороной. Поэтому интерес к данному восстанию в Великобритании заметно снизился. Владислав Андерс, командовавший польским корпусом в войсках союзников в Италии, впоследствии говорил по поводу варшавских повстанцев: пусть гибнут, если дураки. Несомненно, свою политическую игру вело и польское эмиграционное правительство. Во всех инструкциях, поступающих от него относительно реализации плана «Буря», подчеркивалась важность установления контроля Армии Крайовой в крупных населенных пунктах до вступления туда Красной Армии. В первую очередь речь шла о Вильнюсе и Львове. Это должно было стать серьезным козырем на переговорах с советским руководством. Планам не суждено было осуществиться. Попытки захвата отрядами Армии Крайовой Вильнюса 7 июля и Львова 23 июля оказались безуспешными. Таким образом, Красная Армия, взяв Варшаву, должна была либо согласиться с существованием в польской столице враждебного СССР правительства, либо ликвидировать его силой оружия, взяв на себя всю политическую ответственность за эту акцию. Выбора действительно не существовало. Сталин прекрасно понимал щепетильность своего положения и, естественно, разрабатывал на этот случай свой план действий.

На основании рассекреченных архивных документов выяснилось, что антифашистские движения сопротивления в странах Европы в итоге оказались под контролем Гестапо, которое заслало туда своих агентов, а всех неугодных деятелей арестовало. В итоге их деятельность только дискредитировала борьбу с германскими войсками. При отступлении немцев власть в населенных пунктах переходила в руки этих сил, которые не признавали администрации, назначенные командующими армиями стран антигитлеровской коалиции. Дело доходило до открытых боев между ними. Все это тормозило продвижение войск противников Германии. Не являлась исключением и польская Армия Крайова. Поэтому приготовления к восстанию стали известны германским силам безопасности. В мае 1943 г. Гестапо удалось арестовать начальника разведки Армии Крайовой по району Познани. У него оказались важные документы, и он дал детальные сведения о планах восстания. Немцы также внедрили шпионку в штаб-квартиру этой организации в Варшаве, откуда им удалось получить фотокопии всех распоряжений, приказов и докладов. Одновременно Абвер и Гестапо вели и непосредственные переговоры с руководством польских сил.

Так, по данным польских архивов и немецкой газеты «Цайт», в июле 1944 г. вблизи Юзефова - пригорода Варшавы - состоялась тайная встреча между гаупт-генералом СС Паулем Фухсом и командующим Армией Крайовой генералом Бур-Комаровским. Переговоры были записаны на магнитофонную ленту и через 50 с лишним лет оказались опубликованными. Их них следует, что генерал СС заранее знал о готовящемся восстании. 22 июля Бур-Комаровский решил ограничить зону восстания одной Варшавой, хотя до этого столица из-за опасности для гражданского населения вообще исключалась из планов. Незадолго до этого в городе Люблине, занятом советскими войсками, было сформировано новое польское правительство, выступавшее за дальнейшее сотрудничество с Советским Союзом. Политическая цель восстания заключалась в том, чтобы до подхода Красной Армии захватить Варшаву и объявить, что у Польши там уже есть правительство, которому должна подчиняться вся польская территория. Однако руководство Армии Крайовой заранее предвидело трагическую развязку событий. За две недели до начала восстания Бур-Комаровский докладывал в Лондон: при нынешнем состоянии германских вооруженных сил в Польше и их приготовлениях восстание не имеет шансов на успех.

Из опубликованных архивных материалов следует, 1 августа гауптштурмфюрер СС Шпилькер встретился в Варшаве с посланцами польского эмигрантского правительства, где он якобы пытался отговорить поляков от проведения восстания. Из данных, представленных впоследствии польской стороной, следует, что отряды Армии Крайовой имели около 1000 винтовок, 60 ручных пулеметов, 7 станковых пулеметов, 20 противотанковых ружей, 300 автоматов (из них около 30% собственного изготовления), 1700 пистолетов, 15 мортир и около 25 тысяч ручных гранат (в том числе 95% собственного изготовления). Совершенно очевидно, что для длительной борьбы требовалось несравненно большее количество оружия и боеприпасов. В первый день августа на улицах Варшавы зазвучали выстрелы, 2 августа повстанцы уже контролировали ряд важных зданий, мосты через Вислу, хотя вокзал и аэродром им взять не удалось. Вскоре нападавшие были встречены огнем частей немецкого коменданта города. Через час после начала восстания рейхсфюрер СС Гиммлер призвал силы полиции и СС из Познани, но первая неделя боев не принесла им ничего хорошего. Безусловно, руководство Гестапо, заранее знавшее о готовящемся выступлении, могло вызвать на помощь и армейские части, но не сделало этого. Значит, Гиммлер и его сподвижники были заинтересованы в проведении варшавского восстания.

Свежие немецкие силы начали прибывать в район Варшавы. Новый начальник штаба германских сухопутных войск генерал Гудериан отчетливо понимал, что Варшава - это ключ, открывающий Красной Армии путь на Берлин. В конце июля 1944 г. войска маршала Рокоссовского форсировали Вислу и подошли к Варшаве. Тем временем в восточной части польской столицы уже развертывались новые немецкие танковые соединения, которые у Радзымина разбили советский танковый корпус. К тому же в ходе предшествовавших наступательных операций наши войска на этом направлении понесли поистине катастрофические потери. Брать Варшаву в лоб, форсируя такую мощную водную преграду, как Висла, и атаковать в городской черте укрепленный берег реки - дело безнадежное. Городом нужно было овладеть глубокими охватывающими маневрами. Именно поэтому основные усилия оказались направлены на то, чтобы захватить плацдармы севернее и южнее Варшавы, с которых, развивая наступление, можно было замкнуть кольцо окружения. Немцы оказали нашей армии ожесточенное сопротивление. Только Вторая гвардейская танковая армия потеряла в этих боях свыше 280 танков и самоходных орудий, полностью выведенных из строя. Немецкий удар в районе Воломина окончательно остановил наступление советских войск и вынудил перейти их к временной обороне. Если бы отряды Армии Крайовой смогли захватить мосты через Вислу, нанеся противнику удар с тыла, то, естественно, события развивались бы совсем по-другому; но этого не произошло. Значит, либо у восставших уже не было сил, либо они и не собирались взаимодействовать с нашими войсками. Надо учесть, что повстанцы отвлекали на себя весьма незначительную часть германских сил, воевавших на этом направлении.

Отечественная историческая наука всегда утверждала, что в тот период провести охват Варшавы было невозможно из-за отсутствия для этого необходимых сил, но так ли это было на самом деле? Вне всякого сомнения, главным направлением наступления нашей армии тогда было Берлинское, которое и проходило через Варшаву. Поэтому, чтобы усилить войска на этом направлении, надо было отказаться от ударов на других фронтах, в первую очередь на Балканах, где наступление началось 18 августа 1944 г. Однако советское руководство прекрасно понимало, что при отходе немцы просто передадут всю польскую столицу под контроль повстанцев. Затем туда прилетит из Лондона враждебное нам эмигрантское правительство, которое начнет проводить свою политику. Тем более стало очевидно - немцы отнюдь не торопятся подавлять Варшавское восстание. В последние годы опубликовано немало материалов, из которых следует, что участники Армии Крайовой вступали в боевые действия с нашими войсками.

14 сентября Красная Армия овладела варшавским предместьем Прагой. По мнению маршала Рокоссовского, именно тогда было наиболее подходящее время для восстания в Варшаве. Если бы удалось осуществить совместный удар войск фронта и повстанцев из самой Варшавы, с захватом мостов, то можно бало рассчитывать на взятие и удержание города. Теперь же, когда наши войска подошли к Висле, все мосты, соединявшие предместье с Варшавой, оказались взорваны. 15 сентября командующий Войском Польским генерал-лейтенант Берлинг принял решение о форсировании Вислы и соединении с повстанцами в варшавском районе Чернякув. Ночью 16 числа первые батальоны десанта высадились на западном берегу Вислы. Однако за сутки до переправы, по приказу Бур-Комаровского, немцам был сдан единственный проход, соединявший этот район боев с центром города, где размещался штаб Армии Крайовой. По словам маршала Рокоссовского, десантные подразделения польской армии высаживались на участках, которые должны были находиться в руках повстанческих отрядов. И вдруг оказалось, что на этих участках находятся гитлеровцы. При этом Бур-Комаровский заранее не предупредил по радиосвязи наше командование о сдаче немцам этого прохода. Очевидцы вспоминали: бои были страшные и велись до последнего бойца. 22 сентября пал последний плацдарм. Войско польское потеряло в ходе высадки 6500, а Красная Армия примерно 10 тысяч человек. Такой оказалась цена за политику, проводимую руководителями восстания.

Получается, поляки продолжали борьбу в надежде отнюдь не на советские войска, а на помощь с Запада по воздуху. Первые полеты союзников начались в ночь с 4 на 5 августа. Как отмечал британский маршал авиации Джон Слессар, результаты помощи были несоизмеримы с риском и потерями. При исключительно больших материальных затратах лишь около половины сбросов попала в руки поляков. 18 сентября над польской столицей появились 96 американских бомбардировщиков В-29 под прикрытием истребителей «Мустанг». С высоты четырех км они сбросили около 1000 контейнеров. Из них к повстанцам попало не более 20, а остальные упали в расположение германских войск. Поэтому американцы отказались от дальнейшей помощи по воздуху.

Видя, что восстание так и не достигло своей цели, эмиграционное правительство в Лондоне 7 сентября дает Бур-Комаровскому санкцию на прекращение борьбы и капитуляцию. В тот же день специальная делегация польского Красного Креста во главе с графиней Марией Тарновской направляется на переговоры в штаб генерала СС фон дер Баха, руководившего подавлением восстания, но проводит их не с ним, а с одним из армейских генералов. Результаты этих переговоров неизвестны. Зато, примерно в это же время произошла встреча Бур-Комаровского с фон дер Бахом, о которой долго предпочитали умалчивать. Вот как ее описывает сам генерал СС на Нюрнбергском процессе.

- Мы вели чисто товарищеские беседы (нечего сказать, хороши враги, которые в ходе войны ведут между собой товарищеские беседы). Кроме того, мы обсуждали личные надобности группы его офицеров, связанные с местом их жительства, питанием и удобствами Я говорил ему, что имею славянскую кровь, что фамилия моей матери Шиманская, и тогда совместно с Комаровским мы установили, что мои и его предки получил шляхетский титул от короля Яна 3-го Собесского. В 2006 г. по одному из каналов российского телевидения показали документальный фильм, посвященный восстанию в Варшаве. В нем было сказано, что Бур-Комаровский и фон дер Бах в прошлом были близко знакомы, а, следовательно, возглавляя противоборствующие стороны, при этом поддерживали между собой тайную связь. В период переговоров польская Крайова Рада Министров приняла решение о капитуляции. На одном из своих заседаний она постановила возложить ответственность за поражение восстания на Советский Союз.

Накануне капитуляции президент Польши в эмиграции, В. Рачкевич, неожиданно назначил Бур-Комаровского главнокомандующим всеми войсками подчиненными эмигрантскому правительству. Так добровольно сдавшийся в плен генерал стал национальным героем, который спустя некоторое время после восстания был представлен к высшей польской государственной награде - кресту «Виртути Милитари» 2-го класса. Хотя о капитуляции было объявлено в сообщении вермахта 28 сентября, путь к общей капитуляции Армии Крайовой открылся лишь после заверения фон дер Баха, что с повстанцами будут обращаться как с военнопленными, а не как с партизанами. В итоге преемник Бур-Комаровского генерал Окулицкий издал приказ всем отрядам Армии Крайовой прекратить операцию «Буря» и перейти к ограниченным действиям по самообороне в рамках операции «Дождь». Сам Бур-Комаровский капитулировал 2 октября. С ним сдались 15 тысяч человек, в том числе 2 тысячи женщин. По официальным польским данным, в ходе боев погибло около 16 тысяч повстанцев.

После того как Бур-Комаровский вручил сотруднику Абвера свое политическое завещание, он был помещен в офицерский лагерь N73, где его неоднократно навещали офицеры Гестапо. Вскоре появилась информация, что этот генерал создает новую польскую армию, чтобы вместе с немцами воевать против Советского Союза.

Мой дядя П.А. Бойцов в прошлом работал в системе военной разведки и участвовал в допросах многих военнопленных. По его словам, сдавшиеся в плен участники Варшавского восстания впоследствии были зачислены в войска СС и воевали на стороне Германии. Возникает естественный вопрос: а было ли на самом деле восстание в Варшаве или же имело место только его отлично организованная имитация? Действительно, подобная акция полностью устраивала германское командование. Она не только остановила продвижение советских войск, но и вбила серьезный клин в отношения между странами антигитлеровской коалиции. Поэтому есть все основания считать - восстание в Варшаве было организовано Гестапо и полностью проходило под его контролем. Однако противники Германии не хотели публично признать, что в данном случае германские спецслужбы «подложили им свинью».

А.С. ЛАЗАРЕВ

http://duel.ru/200927/?07_6_2